Нежная мятежница [= Тревоги любви ] - Джоанна Линдсей

— Ради всего святого, киска, с каких пор ты стала моей совестью? — рассмеялся вдруг он. Реджина вспыхнула.

— Разве я не права? Сомневаюсь, что есть такая женщина, которая устояла бы перед тобой, если ты решил ее соблазнить.

— Ты преувеличиваешь мои возможности. — Я не вижу, что ты очарован, Тони, а это небезопасно для девушки. Но мне все больше и больше нравится Розлинн Уэдуик. Я хочу, чтобы у нее все устроилось, и для этого у нее очень мало времени. Если ты вмешаешься, все обязательно закончится бедой.

— Похвально, что ты заботишься о ком-то, с кем встретилась совсем недавно, Реджи, — парировал Энтони. — Но не кажется ли тебе, что все это несколько преждевременно? Кроме того, она не похожа на простушку. Она независима и самостоятельна. Ты сама так сказала. Тебе не кажется, что она достаточно взрослая и достаточно зрелая, чтобы отразить, если захочет, домогательства такого развратника, как я?

— Это выражение «если захочет» пугает меня до смерти, — Реджина упрекала его, но Энтони только отмахнулся.

— Ты достаточно долго беседовала с ней прошлой ночью. Она упоминала меня?

Боже милостивый! Энтони был упрям, он совершенно не желал прислушаться к просьбам Реджины.

— Если хочешь знать, единственной темой, которую мы обсуждали всю прошлую ночь, был ты. Кроме того, я абсолютно уверена, что она наслушалась рассказов о тебе от наших сплетниц еще раньше нашего знакомства.

— Надеюсь, ты нарисовала хороший портрет, киска?

— Тебе, наверное, будет приятно узнать, что ты ей небезразличен — ее интерес так же ясно угадывался, как и твой к ней. О, дорогой, я не должна была бы говорить тебе об этом, но раз уж сказала, хочу предупредить, что она по-прежнему собирается знакомиться с мужчинами, чтобы выбрать себе мужа. Ты, конечно, произвел на нее впечатление, и все же не изменил ее планов.

Реджина видела: использовав все свои аргументы, она нисколько не поколебала его намерений. Она никогда не пыталась вмешиваться в его жизнь, бесполезно было и пытаться. Бог знает, сколько раз дядя Джейсон пытался обуздать гедонизм Тони, но без успеха. Как она могла наивно думать, что ее попытка окажется более удачной?

Какая невероятная глупость — упрекать Энтони как раз за те качества, которые она сама находила очень привлекательными. Он был очаровательный распутник. Если он и оставил на своем пути бесчисленное количество разбитых сердец, так только потому, что не находил настоящей любви и не воспринимал любовные интрижки всерьез. Женщинам эти интрижки доставляли удовольствие, этого было вполне достаточно.

— Надеюсь, ты не сердишься, что я сую свой нос куда не следует? — она одарила дядю улыбкой, перед которой он не мог устоять.

— Но ведь такой симпатичный нос.

— Наверное, сейчас слишком длинный. Прошу прощения, Тони, правда. Я просто думала… Ладно, забудь. Ты прожил достаточно, не следуя чужим советам. Мне кажется, пора догнать…

Реджина не закончила. Невдалеке показался великолепный черный жеребец, гордо вышагивавший в сопровождении забавного пони. Реджина сразу узнала наездников. Что за невезение? Встретиться всем в одном месте, в одно время! Она мельком взглянула на Энтони, желая узнать, заметил ли он леди Розлинн. Ну еще бы! Солнечное сияние рыжих волос ослепило его. Боже милостивый! Она никогда раньше не видела, чтобы он так смотрел на женщину, хотя видела его с десятком любовниц. Вчера ночью он смотрел на нее обдуманно, это была игра. Но сейчас это был другой взгляд. Так смотрел на Реджину Николае: со смесью страсти и нежности.

Она еще раз почувствовала, как глупо было пытаться предостеречь Энтони. Похоже, здесь происходит нечто необычное и значительное. А вдруг получится?

И Реджине очень захотелось помочь соединению этих двоих.

— Реджина, не будешь ли ты так любезна приотстать, пока я выкажу знаки уважения? Ты должна позволить мне хотя бы проводить ее.

И не дожидаясь ее согласия, Энтони поскакал вперед, чтобы догнать Розлинн. Он рассчитывал по крайней мере несколько минут побыть с ней наедине, но ничего не вышло: Джеймс, чтоб ему провалиться, первым догнал леди, так что подъехав Энтони услышал, как Джеймс говорит: «Счастлив снова видеть вас, леди Уэдуик!"

Розлинн была слишком возбуждена, чтобы нормально управлять Брутом. С ней никогда раньше не случалось ничего подобного, и обстоятельства были слишком щепетильными. Она заметила, что к ней приближается сэр Энтони, появление незнакомого блондина напугало ее тем сильней, что он нагнал ее именно сейчас. Ей пришлось наклониться вперед, чтобы остепенить коня — жест, явно показывающий, что она взволнована и не может спокойно управлять лошадью.

— Разве мы знакомы, сэр? — голос ее прозвучал довольно жестко.

— Нет, мисс. Но я имел возможность восхищаться вами прошлой ночью в саду Крэнделл. К несчастью, вы убежали прежде, чем я успел познакомиться с вами.

Энтони видел, как запылали и покрылись краской ее щеки. Кажется, дорогого братца придется снова пригласить в зал Книгтона. Конечно, Джеймс не мог обойти девушку своим вниманием. При дневном свете Розлинн Уэдуик была самой хорошенькой маленькой леди, которую он когда-либо встречал. Однако пока леди не выказала своих пристрастий, они с Джеймсом могли померяться силами в честной борьбе.

Розлинн теперь уже знала, кто такой Джеймс. Правда, по его виду трудно было догадаться, что он брат Энтони. Оба они были безумно красивы, но если Энтони был просто очаровательным мошенником, то блондин Мэлори, как ей показалось, мог быть жестоким в своих любовных домогательствах или в любых других делах такого рода. От него исходил сильный запах опасности. Но пока она не была напугана. Только Энтони будоражил ее сознание и тревожил ее спокойствие.

— Так значит это вы «белая ворона» семьи Мэлори? — сказала Розлинн. — Что же такое ужасное нужно было сделать, чтобы завоевать это прозвище?

— Ничего, что можно было бы доказать, уверяю вас, милая леди, — тут Джеймс повернулся к Энтони, вызывающе улыбаясь:

— Куда делись твои хорошие манеры, дорогой мальчик? Представь нас.

— Мой брат — Джеймс Мэлори, — процедил Энтони сквозь зубы и, не меняя тона, добавил. — А тот юноша, который сейчас подъедет к нам, — его сын, Джереми.

Джереми, оживленный ездой и новыми впечатлениями, успел услышать, как Розлинн обратилась к Джеймсу:

— Ваш сын? Действительно, как же я сама не догадалась? — в ее голосе слышалась такая убийственная ирония, что Джереми залился смехом. Джеймса это тоже развеселило. Их общий смех произвел на Энтони самое неприятное впечатление. Рано или поздно они должны были встретиться, однако жаль, что это произошло так скоро.

Розлинн была окружена Мэлори. Ей следовало, выезжая в парк, взять с собой грума. Она думала, что на обычную прогулку необязательно брать сопровождающего — дома она никогда не делала этого. Но Лондон не дом.

Энтони точно угадал ее мысли: